Осторожно, писатели! [сборник] - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зимняя заря занимается поздно, а трудовые будни начинаются так же, как и летом. Но молодую женщину разбудили ещё раньше положенного часа. Соседи стучали по трубам парового отопления, и эти звуки были слышны через стену. Но женщина не знала азбуки Морзе и адресата этих посланий тоже. «Что им там неймётся, — подумала она спросонок: — Но раз разбудили, надо идти управляться. Ещё и веранду от снега чистить!» Управившись со снегом и хозяйством, наша героиня принялась будить детей, привлекая их внимание включенным мультиком. Надев на полусонную детвору тёплую одежду и шубы и посадив в одни санки, она уже собиралась запереть дверь, чтобы везти их в садик. Но тут сквозь позёмку вьюги её внимание привлек танец‑пантомима, исполняемый соседом за замороженными стеклами веранды. Он широко размахивал руками, что‑то пытаясь объяснить. Занятая своими мыслями женщина сначала ничего не могла понять и поэтому, пробравшись через сугробы, подошла ближе. Входная дверь незадачливых соседей была завалена под завязку. «Вот голубки, беззаботно нежатся», — пронеслось у неё в голове вместе с живописной картиной жизни молодой бездетной пары. Но ноги уже несли к сараю за лопатой. Невольный пленник работал старшим прорабом и опаздывал на планёрку к директору. Поэтому, почувствовав свободу, сразу рванул на работу, даже не утруждая себя словами благодарности. Он шагал прямо через сугробы, высоко, по‑пеликаньи переставляя свои худые длинные ноги, вязнущие в снегу. Намахавшись лопатой, женщина направилась к дому. Небольшой морозец бодрил тело и освежал память. Тут‑то и всплыли утренние стуки соседей. «Тоже небось, бедолаги, в засаду попали. Раньше никогда не стучали, — встревожилась женщина, — пойду, проверю». Предчувствие не обмануло её. Семейная пара с тремя детьми тоже не отличилась смекалкой и заботливостью. Поэтому работа спасительницы сопровождалась беспокойным мычанием неожиданно забытой скотины, доносившимся из соседского хлева. Разгорячённая работой «скорая помощь» наконец‑то выпустила очередных затворников, которые сразу бросились управляться с живностью.
Женщина поспешила вернуться домой и, подхватив санки, с норовом молодой лошадки потянула их по уже запорошенным снегом дорожкам. Огромная душа в этом миниатюрном, хрупком тельце придавала ей столько сил, сколько необходимо для добрых дел. И чем она не волшебная фея, скажите на милость?
Илья Криштул, г. Москва
Переписка(жизнь в sms‑ках)
17 лет
«рст тыгде»
«абвгдома»
«опр спиш»
«руск22ий кклм делаюзафтра()(дектан»
«выхади двор„,ээю!»
«немогу родит(((? домане пустют закалибали»
20 лет
«тыгде»
«в универе»
«пошли вечерклуб идут ирка машка потом надачу кним!!!»
«лавэ нет занятьнадо»
«нетупи занимай и смсся»
30 лет
«ты где»
«в третьяковской галерее»
«извините ошибся номером»
40 лет
«Ты где»
«Дома смотрю футбол»
«Бери выпить иди ко мне смотреть моя свалила 2 дня тёще Ирка Машкой уже едут!!!»
«Напиши смску чтоб я своей показал»
«Сергей у меня умерла тёща в Тамбове помоги похоронить поехали на два дня в Тамбов»
«Еду»
50 лет
«Ты где?»
«В парке внуком играю прятки»
«приходи срочно эти старухи припёрлись Ирка Машкой боюсь начнут приставать»
«Бегу пока предложи поиграть прятки и запрись в туалете»
60 лет
«Ты где?»
«ПИШИИИ КРУПММНЕЕ Я ПМНОХО ВЗИЖУ»
«ТЫ ГДЕ?»
«В БОЛЬ НИЦЕ АВТРА ОПЕРРРАЦИЯ НА ВВГЛАЗА ПОТОМММ ПОДЖЕЛУАБВГДОЧНАЯ И ПЕ ЧЕНЬ»
«Я ТОЖЕ БОЛЬНИЦЕ ТОЛЬКО ПЕЧЕНЬ И ПОДЖЕЛУДОЧНАЯ ГЛАЗА ЕЩЁ ВИДЯТ»
80 лет
«ТЫ ГДЕ?»
«ИДУ ИЗ КУХНИ В КОМНАТУ А ТЫ?»
«ПОЛУЧИЛ ПЕНСИЮ ЖДУ ТЕБЯ У ПОДЪЕЗДА ТУСАНЁМСЯ»
«ВЫБЕГАЮ БУДУ К ВЕЧЕРУ ЕСЛИ ЛИФТ РАБОТАЕТ. ЗВОНИ ИРКЕ С МАШКОЙ»
«ЗВОНИЛ ОНИ ВЧЕРА В СОБЕСЕ КОЛБАСИЛИСЬ СЕЙЧАС ОТСЫПАЮТСЯ»
«ПОЙДЁМ ТОЖЕ В СОБЕС МОЖЕТ С КЕМ‑НИБУДЬ ПОЗНАКОМИМСЯ»
«НЕ ЗАБУДЬ СЛУХОВОЙ АППАРАТ КАЛЬСОНЫ И КАК ТЕБЯ ЗОВУТ А ТО ОПЯТЬ ОПОЗОРИМСЯ»
«А КАК МЕНЯ ЗОВУТ?»
«ТЫ ГДЕ?»
Михаил Кульков, г. Санкт‑Петербург
Дремучая собака бара Вилли
Заметки безумной корреспондентки многотиражки в малолитражке о собаке Босссквервилли
/из коммерческой газеты «Древопереборбатывающая про мышленность»/
Не растекаясь мыслью по древу, сразу скажу что Корней Стволокронов был вторым, на кого я обратила внимание, и первым, о ком я решила упомянуть в заметке. Корней чем‑то напоминал дерево, так как занудно и неразборчиво шелестел что‑то мелодичное себе под нос, не забывая при этом активно потреблять жидкость, которую он любовно называл пойлом. Рядом с ним восседал некто Пиноккио Пендалини, которого сумасшедшая жизнь пинала по‑всякому, не желая, видимо, играть в куклы и предпочитая для верности тренироваться на деревяшках, благо синяков не оставалось и никто не мог её уличить в неблагосклонности, игнорировании ручного труда или в нежелании прикладывать руки к работе. Пиноккио с Корнеем часто засиживаются здесь, в баре «У Буратино» вместе с такими же завсегдатаями, Гаврошем и Мяугли, не говорящими членораздельно, но живо интересующимися добычей нефти на морском шельфе. Между столиками носилась собака хозяина бара, которого все в глаза называли боссом, а за глаза просто забывали о его существовании. Собаку тоже звали — кто к себе, кто к соседу но все по‑разному. Босс называл её псом, но отзывалась она почему‑то на кличку «Барбос», и то, если громко крикнуть. В парке, куда Барбоса водят ежедневно, и в лесу, где Вилли часто по седьмым пятницам, покинув бурбонизированное пространство, отдыхает от дел своего дела и называет это охотой, пса знают как жуткую собаку, настоящего мафиози и зовут не иначе как одинаково — Борбосом.
О её закулисной, деревенской, лесной и не менее древесной жизни в городе и будут мои заметки в рубрике «О животных», если мне вновь хотя бы ещё раз отведут эту колонку, в связи с тем, что мой босс после проигрыша в тотализаторе конкурса лесорубов опять решил принять от своего приятеля оплату рекламы его бара «деревянными», а не в твёрдой валюте. Так что ждите, не забыв постучать по дереву, и берегите лес.
Ольга Кунавина, п.г.т. Яя
Яма
С утра прошёл небольшой дождь, но на улице по‑прежнему было пасмурно. Неумолимо приближалась гроза.
«Русь! Русь! Вижу тебя, из моего чудесного, прекрасного далека тебя вижу, — с упоением и восторгом читала вслух Маргарита Петровна апатично взиравшему на неё девятому классу, — бедно, разбросанно и неприютно тебе; не развеселят…»
— Ну что ж они все так скучно писали? — неожиданно послышался тихий вздох.
Маргарита Петровна, обожавшая Гоголя и отводившая ему первое место в своей шкале русских классиков, обомлела от того, что её так бесцеремонно прервали на самом важном месте произведения.
— Что ты имеешь в виду, Силантьев? — удивлённо спросила она у вздохнувшего так не вовремя девятиклассника.
— Неужели вся литература девятнадцатого века такая скучная? — проговорил Силантьев, печально глядя в окно.
— Как это скучная? — едва не задохнулась от возмущения Маргарита Петровна. — А «Онегин»? А «Герой нашего времени»?
— А что «Онегин», что «Герой нашего времени»? — пожал плечами Силантьев, переводя свой печальный взгляд с окна на Маргариту Петровну. — Везде одно и то же — скука.
— Как скука? — по‑прежнему негодовала Маргарита Петровна. — А дуэль с Ленским? А похищение Бэлы? А обед у Собакевича? Какая же там скука?
— А что ж он из города в деревню‑то поехал? — неожиданно поддержал Силантьева второгодник Максимов, прослушавший программу литературы за 9 класс в двойном объёме и в результате чего вынесший непоколебимое убеждение, что по части литературы он теперь непревзойденный дока. — Он что, совсем съехал?
— Что значит «совсем»? — высокомерно спросила Маргарита Петровна.
— Ну кто ж город на деревню меняет? — снисходительно процедил сквозь зубы Максимов. — Никогда не поверю, что ему в городе скучно стало. Не верю! — и для убедительности Максимов по‑станиславски покачал головой.
— Да просто не туда ездил парень, вот и всё, — иронично усмехнулся сосед Максимова по парте Червячков. — Вот ещё чего выдумал — в театр ездить! Да он бы ещё в музей сходил. Тоже мне мальчик‑мажор нашёлся. Эх, его‑то деньги да при наших возможностях, уж мы бы нашли места покруче да попонтовей, — мечтательно произнес он.
— И… что же вы тогда предлагаете? — растерянно спросила Маргарита Петровна, неприятно поражённая в самое сердце словами Червячкова.
